Д.Д. Готт. Обмеры и оценка экстерьера собак

ЗНАЧЕНИЕ КРОВНОГО СОБАКОВОДСТВА

     Эти вступительные строки предназначаются мною не для кинологов, а для тех, кто называет себя охотниками-практиками и от которых нередко слышим такие заявления: "Мне что! Была бы дельная собака на охоте, а ваших родословных, патентов и медалей мне не надо!".

     Оставлять подобные реплики без ответа - значит, способствовать еще большему укоренению в широких охотничьих массах такого вредного отношения к кровному собаководству, к его научным основам.

     Но приходится признаться, что такие заявления пока что не всегда лишены почвы. Виной этому - слабое, далеко неудовлетворительное развитие и состояние кровного собаководства у нас в прошлом и настоящем.

     Что по существу могут предложить наши охотничьи организации охотнику-массовику взамен его "птичьей собаки" или "легаша", часто попросту ублюдка? Видел ли рядовой провинциальный охотник кровную и правильно поставленную собаку?

     В то же самое время у каждого дельного охотника имеется стремление к правильному ведению породы. Ведь ни один охотник, при прочих равных условиях и качествах, не выберет из двух собак менее ладную, менее породную. Тот же охотник, подыскивая для себя щенка, обязательно поинтересуется, как работали его родители и предки. В это и заложены правильные элементы, которые надо систематически укреплять у охотников. Если эти задатки не развиваются, то лишь в силу косности и невежества самих охотников, с одной стороны, и неудовлетворительной постановки пропаганды кровного собаководства - с другой.

     Такое положение ставит подобных "собаководов" в разряд плетущихся в хвосте, с опозданием, если не на столетие, то, во всяком случае, на несколько десятилетий. В силу тех или иных причин они не видят, не знают того пути, который пройден собаководами в течение нескольких веков. Не видят той работы, которая проделана в XIX столетии, в эпоху бурного развития собаководства и создания нескольких первоклассных по полевым качествам, красоте работы и экстерьеру пород английских легавых (пойнтера, английского, ирландского и черно-подпалого сеттеров).

     В образование устойчивых пород пойнтера и сеттеров были вложены огромный труд. терпение, знания и средства.

    Это ценное наследие прошлого необходимо бережно культивировать и сделать его доступным широкому кругу охотников, завоевывая их симпатии устойчивостью высоких полевых и породных качеств.

     Достаточно иметь хотя бы поверхностное знакомство с современными работам по зоотехнике, генетике и другим смежным наукам, чтобы понять, что подбор производителей, наследование устойчивых качеств не может идти от случая к случаю. Вне определенных законов. Наука в настоящее время стоит на таком уровне, что если она и не дает писаных рецептов, обеспечивающих безошибочные результаты, что, во всяком случае, определяет пути и направления, предостерегает от невежественных методов как в общем животноводстве, так и в с области собаководства. Для получения устойчивых в потомстве породных признаков и рабочих качеств нужно кропотливо, систематически работать, ведя точный учет всей проделанной работе.

     Собаководство должно протекать, во-первых, в рамках строгого учета кровей, соблюдения абсолютной чистоты породы, точной регистрации вязок и снабжения всех родившихся щенков тщательно составленными родословными и, во-вторых, - при постоянном контроле рабочих качеств и экстерьера. Если само ведение породы, по тем и ли иным причинам, происходит в индивидуальном порядке, то контроль должен проводиться охотничьими организациями, которые тем самым осуществляют свою роль в части руководства и направления по правильному пути деятельности отдельных любителей.

     Вот что должен помнить каждый охотник, любящий правильную охоту. Всякие попытки идти вне этого пути обречены в конечном итоге на неудачу.

ВЫСТАВКИ. ИХ ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЕ И ОТРИЦАТЕЛЬНЫЕ СТОРОНЫ

     Бурный рост кровного собаководства в его колыбели - Англии, при переходе от, так сказать, феодального периода замкнутого ведения пород в кеннелях (питомниках) для личной охоты титулованных и состоятельных особ к капиталистическому, с выходом на рынок, совпал с организацией выставок собак.

     Первая выставка была устроена в 1859 г. для пойнтеров и сеттеров в Ньюакэстле (Англия).

    "Выставки,  - пишет В. Аркрайт ("Пойнтер и его история". Изд. 1904 г.),  - были встречены с большим энтузиазмом и вначале имели на собаководство благотворное влияние.

      В то время никто не думал держать собак, ненатасканных или негодных в поле, и потому выставки, на которых фигурировали красивейшие экземпляры рабочих собак различных кровей, собранных для сравнения, должны были безусловно влиять на улучшение породы".

     И далее: "Расторопные люди быстро сообразили, что на выставках можно наживаться, выставляя так называемых "собак спорта", выставочный тип пойнтера стал все более и более отдаляться от типа рабочей собаки" (стр. 85).

     "Выставки размножались с лихорадочной быстротой, выставлять стало коммерческим делом" (стр. 86). "Такие поклонники (только выставочных собак. Д.Г.) доходят в конце концов до того, что не могут видеть в животном какого-либо существенного признака или красивой черты без того, чтобы не стремиться развить его до ненормальности и в ущерб общей гармонии. Иногда они развивали в собаке и полезные качества до такой степени, что они становились бесполезными" (стр. 88).

    Приведенные строки известного английского пойнтериста В. Аркрайта блестяще характеризуют положение выставочного дела с первых же шагов его развития. Разумеется, что это положение в одинаковой степени сказалось не  только на пойнтерах, но и на сеттерах.

     Спустя шесть лет, в 1865 г., в Англии были организованы первые полевые испытания с целью создания противовеса увлечению выставочным типом собак и борьбы за сохранение рабочих качеств породы.

     Спортсменство и коммерческий уклон привели в скором времени к тому, что в Англии и полевые испытания приняли уродливую форму, создавая тип исключительно фильд-трайльсовой собаки. Фильд-трайльсовые состязания, сильно распространенные на западе и в США, способствуют выработке охотничьей собаки со стремительным поиском, острым верхним чутьем, отсутствующей потяжкой, пригодной для работы лишь на расчищенных угодьях охотничьих парков, быстро утомляющейся и требующей подмены свежей собакой. Все это делает подобный тип собаки непригодным для практической охоты, особенно в наших условиях. Даже за границей осознанно то обстоятельство, и наряду с фильд-трайльсовыми состязаниями проводятся испытания по типу "практической охоты".

     Упоминая о деятельности интернационального союза любителей подружейных собак примерно около 1900 г., В. Аркрайт пишет: "Если союз создаст такое положение вещей, после долгих лет, в течение которых выставки приносили один только вред, а испытания сомнительную пользу, то заслуга его будет большая" (стр. 89).

     Наличие наряду с трайлерами чисто выставочных собак, утративших если не полностью, то в значительной степени полевые  качества, создавало вредную неразбериху, которая не могла благоприятно влиять на систематическое улучшение породы.

     В условиях дореволюционной России кровное собаководство находилось в руках имущих классов и было замкнутым. Слепое копирование западных образцов и здесь нашло благоприятную почву.

     Пути и условия развития у нас собаководства мало чем отличались от английских, разве только что носили значительно меньший размах. Главная масса охотников-любителей стояла в стороне, не видя того отношения к кровному собаководству, отзвуки которого мы слышим и посейчас.

     В России первая выставка была устроена в Москве в 1874 г., а полевые состязания - в 1887 г. Обществом любителей породистых собак (ОЛПС) в Петербурге. С этого времени выставки и состязания начинают прививаться и завоевывать симпатии любителей, оказывая, с одной стороны, несомненную пользу, а с другой - неся в своем существе те же отрицательные стороны и пороки, о которых говорилось раньше.

    Так как темой книги в основном является разбор методов оценки экстерьера, т.е. дела, связанного с выставками, то организации у нас полевых состязаний, испытаний и испытательных станций я коснусь лишь попутно.

     Нашедшие себе многих сторонников в б. Петербурге в дореволюционный период полевые состязания, построенные на принципе парной работы с отбраковкой слабейшей, не могут иметь достаточного оправдания. Исключительная спортивность, широчайший простор для случая и несправедливость в отношении хотя и сравнительно более слабой собаки, попавшей по жребию в пару с более сильной, являются основными признаками этой системы. Переиспытания во втором туре не всегда были в состоянии исправить результаты первого отбора.

     Совет ОЛПС при обсуждении методов состязаний в период их организации(в 1887 г.) дал характерную оценку этому способу, констатировав, что он "является скорей средством розыгрыша заклада между несколькими лицами или двумя клубами, нежели способом определения, какая из представленных на состязание собак выказала лучшие природные качества..., так как следы о том, за что именно данная собака получила то или другое количество хороших или дурных очков, на оценочный листах не остаются" (Ежегодник ОЛПС, 1913 г., стр. 128.

    Тем не менее, состязания, организованные по более или менее близкой к этому системе, постоянно практиковались Отделом кровного собаководства (б. Петербург), а иногда и самим ОЛПС, например, в 1890 г.

     Безусловно более правильной и здоровой системой является устройство одиночных испытаний с оценкой каждой собаки баллами по определенной шкале, вне зависимости от количества и качества соучастников.

     Эта система нашла прочную почву среди московских и провинциальных охотников. объединенных в дореволюционное время бывшими Московским обществом охоты, императорским обществом охоты и его филиалами.

     Однако и эта форма полевых испытаний несвободна от недостатков и не гарантирует вполне правильности и справедливости оценки не ограждает от слепого случая, не говоря уже о таких фактах, как изменение ветра, вообще погоды в течение дня испытаний и пр.

    Чтобы показать, какие бывают казусы не только с рядовыми собаками, но и с выдающимися экземплярами, привожу выдержку из отчета о полевых испытаниях, организованных в 1929 г. Секцией кровного собаководства Ленинградского городского т-ва охотников. Судили А.Ф. Сукин, А.В. Богданов и С.А. Тушнин. Речь идет об ирландце "Джерри", прошедшем первым на диплом II степени (общий балл - 77, за чутье - 18).

     "Идя за ветром, на 20-й минуте работы прихватил под ветер в сторону судей. Прошел на потяжке, причуивая верхом, 30 шагов и зашел за линию судей. Видимо, стерял, перешел в короткий поиск и в это время одним из судей был поднят дупель, сидевший в окружении нескольких лиц. Несомненно, близость подошедших и группы зрителей помешали кобелю правильно разобраться, но то, что кобель прихватил в 30-35 шагах, уже дало повод предполагать, что "Джерри" имеет хорошее чутье, что он и доказал через 10 минут.

     В этом случае кобель работал чисто под ветер. Затормозив ход, "Джерри" перешел в потяжку, неся прекрасно голову. Совершенно плавно и не задерживаясь, он двигался из некоси на свежескошенное. Выйдя на отаву, не изменяя направления, тянул вдоль некоси и, не дойдя до небольшого кустика 15 шагов, уверенно стал; посланный, свободно продвинулся по направлению куста, где поднял бекаса, при взлете остался спокоен.

     Безусловно эта работа заслуживает минимум (!) 20 баллов, но по совокупности (?!) с первым дупелем - общий балл снижен до 18" (Ежегодник СКС, 1929 г., стр. 98).

     Неправда ли, изумительно? Вместо того, чтобы дать третью птицу и получить более ясную "совокупность", собака снижена в оценке за счет сутолоки и безобразной, нервирующей собаку обстановки (особенно по первому полю), какие, как правило, господствуют на испытаниях.

     Как иллюстрацию к сказанному на стр. 46 этого Ежегодника, находим фотографию одного из моментов тех же волховских испытаний. На снимке запечатлено, как по пятам за ведущим пойнтером, кроме егеря и трех судей, наседают компактной массой пять зрителей с двумя собаками; еще надо учесть самого фотографа, забежавшего вперед собаки.

     Разве не было долгом судей выявить до конца качества, как сказано ими самими, прекрасной собаки? Разве у нас так много собак награждаются дипломами I  степени, чтобы можно было позволить себе пройти мимо такого случая?

    А сколько мене ярких, но безусловно дельных и хороших собак снижается и ли вовсе снимается с испытаний.

     В этом отношении почин Московского областного союза охотников в деле организации испытательных станций должен приветствоваться. На станции собака должна быть разобрана и оценена по всей шкале, независимо от того, что по отдельным графам она может получить хотя бы нуль очков.

    Только такая форма испытаний полевых качеств собак может принести пользу и служить школой для охотников.

    Увлечение за границей и у нас фильд-трайльсовыми испытаниями носило чисто спортивный характер и служило для выработки трайлеров с бешеным ходом, острым чутьем "по ногам" и без какой бы то ни было потяжки.

     Роль этих испытаний аналогична роли автомобильных гонок, авиарекордов высоты и скорости и т.п., которые своими повышенными требованиями способствуют развитию технической мысли. улучшению конструкции и качества материалов и, следовательно, общему прогрессу техники.

     Так и здесь трайлеры могут служить как материал для освежения кровей и, так сказать, заострения притупляющихся качеств рабочих собак.

    Организация выставок в прошлом находилась, как я уже говорил, большей частью в руках замкнутого круга более крупных собаководов, частью связанных интересами с заграничными заводчиками, частью слепо подражающих западу, и носила все зачатки зла заграничных выставок.

    Тяготение к иностранной экспертизе приводило к тому, что каждый год, как правило, приглашались заграничный судьи и почти всегда разные. Пестрота взглядов, вкусов, отсутствие ответственности за процветание нашего отечественного собаководства вредно влияли на дело.

     Всем известны частые случаи, когда на одной выставке данная собака расценивалась, как лучшая, на другой выставке при другом эксперте она же скатывалась на бронзовую медаль или даже совершенно оставалась без поощрения.

     Бывали и такие случаи, когда на одной и той же выставке, как результат небрежности, в разных классах две собаки чередовались местами.

    Иногда заграничные "знаменитости", привезенные к нам, меркли при первом же появлении. Для иллюстрации приведу случай с ирландкой сукой чемпионом "Гленариф-Кэтлин", имевшей за границей 6 чемпионатов, 13 первых, 5 вторых, 1 третий, 23 специальных приза и 9 призов лучшему ирландцу выставки. Родилась она 11/VII 1908 г. В 1914 г. она появилась на XX выставке ОЛПС, и вот что пишет о ней судья А.Я. Пегов в своем отчете: "Для меня представляет загадку, каким образом эта собака могла получить за границей столько наград. Не буду спорить, что сука очень типична и высококровна, но ее провисшая спина, прямые задние ноги, грубоватая голова, короткая шея, не дают ей возможности попасть в число награжденных собак, в особенности при системе ограниченного количества наград. Великолепные группы и пары, в которые она попала, конечно, еще больше выиграли бы, если бы она в них не принимала участия".

     Или это не "Гленариф-Кэтлин", или систематические ошибки англичан в течение пяти лет, или ошибка А.Я. Пегова - трудно сейчас сказать. Пожалуй, это и безразлично, но последствия от таких ярких и многих других менее значительных трюков ясны без лишних слов.

     Серия иностранных судей, проходивших перед нами на столичных выставках, пожинала лавры, денежные куши, уезжала и сеяла нередко сомнения, сумятицу и недоверие к выставкам.

ОЦЕНКА ЭКСТЕРЬЕРА ЭКСПЕРТАМИ И ДЕЙСТВУЮЩИЕ НЫНЕ СТАНДАРТЫ

     Экспертиза на выставках находится в зависимости от целого ряда случайных факторов, что, конечно, не может не отражаться на ее результатах. Первыми и главными являются субъективность и безаппеляционность суждения эксперта. При этом разобраться и проконтролировать их, собственно говоря, нельзя за отсутствием ясного и бесспорного критерия. До сих пор единственным и официальным критерием считаются стандарты пород, выработанные в конце прошлого столетия английским кеннель-клубом, но вряд ли найдутся их защитники, которые бы утверждали, что они хотя в какой-либо степени отвечают своему назначению.

     Новичок в этом сплошном словоизлиянии, уснащенном такими определениями, как "красиво", "несколько", "достаточно", "умеренны" и т.п., не поймет ровно ничего. Любителю же, изучившему породу, они уже становятся ненужными. Ниже я привожу стандарты трех пород для наглядности в параллельном изложении, взяв их из официального издания Всекоохотсоюза. Они утверждены Всесоюзным кинологическим съездом в 1925 г. и до сего времени являются единственным руководящим материалом

    Должен добавить, что помещаю их также с надеждой способствовать их окончательной дискредитации, как вещи абсолютно никчемной.

     Даже при беглом просмотре стандартов бросается в глаза их неоднотипность, отсутствие единой системы в изложении (мне пришлось для связности и наглядности пересортировать отдельные абзацы), неясность и расплывчатость определений.

     Наконец, эти официальные стандарты грешат даже грубыми ошибками. Например, говорится, что у английского сеттера "длина морды не короче черепа", следовательно, равно или больше. Между тем, как обмеры нескольких десятков высококровных премированных экземпляров, так и просмотр большого количества фотографий показывают, что не было ни одного английского сеттера, у которого длина морды была хотя бы равной длине черепа. В среднем длина головы составляет 41% от роста и длина морды - 18%, т.е. последняя всегда короче черепа: например, если голова 23,5 см, морда будет 10 см, т.е.на 3,5 см короче черепа.

     Так обстоит дело со стандартами, которыми предлагается руководствоваться и на которых должна воспитываться охотничья масса.

    Но не только это сказывается на качестве экспертизы. Существует еще целый ряд неблагоприятных факторов. Во-первых, отсутствие у нас специальных или вполне пригодных помещений для устройства выставок. Во-вторых, как правило, они, и особенно судьи, страдают от плохого освещения, тесноты рингов и расположения их на-юру. Все это крайне осложняет и без того сложную и ответственную работу судей и нередко влияет на правильность экспертизы.

     Еще несколько слов о судьях. Мы, по крайней мере в Москве и Ленинграде, располагаем достаточным кадром опытных судей-кинологов, знающих породу, условия нашей охоты и являющихся ответственными за дело, и поэтому нет надобности даже пытаться выписывать заграничных экспертов-гастролеров. Правда, наших судей для всего Союза мало, но для провинции иностранцы еще менее пригодны. Нужно поэтому улучшить работу со стажерами при судьях и растить новые кадры.

     В разговорах на выставках мы часто слышим и сами повторяем, видимо, не вникая должным образом в сущность того, что говорится, - вот, мол, сегодня "Рекс" плохо показывался. Мы знаем, конечно, что то, как собака "показывается", зависит от ее физического и психического состояния в данный момент, от окружающей обстановки, от умения выводящего "показать товар лицом" и, наконец, от некоторых специальных манипуляций со стороны владельца. Но мы также знаем и должны твердо помнить, что экспертиза производится для определения породных и рабочих статей собак, для оценки их как производителей, для дачи указаний, как вести породу. Приглашенный судья обязан поставить перед собой именно эти цели, а не раздачу призов, которые служат лишь внешними поощрительными признаками той или иной оценки.

     А если так, то спрашивается, влияет ли на породу то обстоятельство, что идя на ринг, "Рекс" подвергся бурному нападению какой-нибудь таксы "Таки-Тяпы". Влияет ли то, что традиционная принадлежность выставок - духовой оркестр исполняет за спиной налегающей на барьер публики какое-то неистовое попурри, от которого у "Джека" ерошится псовина на спине и прут забирается "выше ординара".

     А что случится, если владелец прошлогоднего первого призера занят в день экспертизы на обязательном и важнейшем заседании и кандидат на чемпиона выводится на ринг вызвавшимся добровольцем.

     Призер может сорваться с первого места и занять пятое, а то и совершенно остаться без награды.

     С другой стороны, разве секрет, что существуют специальные меры, к которым прибегают владельцы для лучшего показа своих собак. Тут особые слова, специальная система держания поводка и пр., одним словом, целое искусство.

     А демонстрация исключительного темперамента и живости? Собака в течение 15-30 минут выводки на ринге вьется пружиной от земли до гордо поднятого носа владельца. Песик, видите ли, необыкновенно темпераментен, и владелец (охотничьей собаки) не может за эти 15-30 минут призвать ее к порядку.

      Потомству собаки не передаются способности владельца к очковтирательству, условия освещения ринга, музыкальная программа выставочного оркестра и т.п.

     Судья обязан оценивать экстерьер собаки, ее породность, ее качества, передаваемые потомству.

    Относительно "показывания" на ринге надо сказать, что собаки должны себя держать естественно и просто. Нельзя от всех требовать какого-то стандартного поведения и учитывать отклонения от него, как порочащее обстоятельство.

     Второе, что мы часто слышим, это - что собака не в порядке, раскормлена, худа, псовина не в надлежащем виде, не оправилась после щенков и пр. Если собака здорова, что должно быть установлено ветеринарным осмотром. Притом с большей тщательностью, чем это обычно проделывается, то разве существенно для ведения породы, если какой-нибудь выставленный экземпляр не оправился после охоты, вымыт накануне выставки и псовина тускла, что он не расчесан и не напомажен, что псовина несколько груба от содержания на отрытом воздухе (и плохо ли это вообще?), что у суки непорядок после щенков.

     Казалось бы, что последнее совсем не порок, а лишнее доказательство, что перед вами производительница. Ведь бывали случаи, когда высоко премированные суки не давали потомства. Например, ирландка чемп. "Стелла" Ф.Н. Лембке.

     В качестве чрезвычайно ярких примеров того, во что выливается требование экспертов по части выставочного "порядка", в котором, по их мнению, должны быть представляемы собаки, приведу две цитаты. Они настолько ярки и убедительны, что не требуют комментарий. В журнале "Наша охота" (1917 г. № 6 стр. 37) Фелейзен пишет: "Как выставочные животные, курчавые ретриверы довольно неблагодарны, так как один из главных признаков хорошего выставочного экземпляра - тугой завиток - трудно достижим на практике. Кроме того, это абсолютное требование судей, чтобы шерсть выставочной собаки была представлена в безупречном виде, сделало невозможным соединить в одном животном качества выставочных с полевыми, так как работа в воде и кустах гибельно отражается на завитке".

     Второй пример уже не довоенный и западноевропейский, а из нашей эпохи. В отчете Н.Н. Челищева, судившего гончих на 8-й очередной выставке в Ленинграде (1928 г.) читаем: "Ранец" - С.А. Алексеева. Описание его также есть в предыдущем отчете, но нельзя не сказать, что на этот раз он побил своего соперника "Трубача II" не тем, что сам улучшился в чем-нибудь, а лишь благодаря тому, что "Трубач II", вероятно, от очень большой работы разбился на передние ноги".

     Кстати сказать, "Трубач II" в классе полевых победителей фигурирует и получает первую награду, а "Ранец" отсутствует.

     Дальше, описывая выжловку "Утешку", Н.Н. Челищев говорит: "... выжловка еще молодая - может развиться. Ее происхождение от "Трубача II" дает ей для этого все шансы". Значит, эксперт верит в "Трубача II" и как в производителя.

     Заканчивая о "Показе" и "Порядке", надо отметить, что эти понятия порождены специфически выставочными требованиями, а не сутью дела. То, что является временным, не зависящим от сложки и охотничьих качеств собак, не должно фигурировать в оценке как опорочивающее обстоятельство.

     Содержание собаки в здоровом рабочем виде - дело безусловно важное, и воспитывать охотничью массу в этом направлении необходимо.

     Надо это стимулировать другим порядком, установив, например, специальные призы владельцам за лучший порядок, независимо от степени получаемой в классе награды.

    

 

Обмеры и пропорции выдающихся собак

   
 

К таблицам обмеров и фотографиям собак

ИРЛАНДСКИЕ СЕТТЕРЫ  (КОБЕЛИ)

       1. "Бенмор" КСВ 181Р, род. 15/VII 1907 г. от "Юнг-Филль" (KCSB 6996) и чемпиона "Моорин" (KCSB 475 М).
        Заводчик Айкин (Ирландия). Владелец К.А. Зотов (Боровичи).
        На полевых испытаниях - почетный отзыв. На выставках за границей и в России - 8 первых, 11 вторых, 10 третьих призов и специальные призы.

       2. "Сарбат" РКМОО 2485, род. 15/VI 1909 г. от "Фокса" РКМОО 2983 и "Сафо".
       Заводчик и владелец Ф.Н. Лембке (Ленинград).
       На выставках - 11 больших золотых медалей и жетонов, 3 малых золотых жетона, 5 больших и 5 малых серебряных медалей, 2 почетных диплома и 7 специальных призов.

      3. "Кон-Меллиген" KCS В 8545, род. 14/I 1910 г. от чемпиона "Керри-Сюрпрайз" KCSB 236W и "Кэткэт" KCSB 877M.
      Заводчик Мак-Эннери (Ирландия). Владелец Ширинский-Шихматов Ю.А.
      На выставках - 15 первых, 8 вторых, 8 третьих, 8 специальных призов, 6 золотых, 2 больших серебряных медали и в группе - кубок.

      Из отчета по ХХ выставке ОЛПС А.Я. Пегова: "Очень хорошая типичная собака. Глубокая грудь, красивая голова с немного выпуклым черепом, хороший окрас. Кобель крупный, могучий. Страшно подкупает своим общим видом. К сожалению, и на солнце есть пятна, и таковые выразились у "Конна" в его задней половине. Его зад не соответствует переду и по силе и мощи ему уступает. Из-за этого я даже колебался поставить его так высоко".

      4. "Нептун", род. в 1911 г.
      Заводчик С.Е. Воробьев. Владелец В.К. Модрах (Ленинград).
      На выставках - большой золотой жетон и  золотая медаль, приз лучшему ирландцу кобелю и специальный приз.

      Из отчета по ХХ выставке ОЛПС А.Я. Пегова: "Очень хороший кобель, прекрасно показывается, хорошая спина, окрас. Хвост держит неправильно, голова немного широка в черепе".

      5. "Ральф", род. 20/IV 1924 г. от "Брев-Боя" Троянова и "Леди" Добротина.
      Заводчик Добротин. Владелец В.Е. Рачинский (Москва).
      На полевых испытаниях - диплом II и III степени и приз. На выставках - 6 золотых, 4 больших серебряных медали и 3 приза.

      6. Чемпион "Том" ВРКС 5459, род. 12/III 1925 г. от "Сноба" Маринушкина и "Норы" Пляшкевич.
      Заводчик Пляшкевич. Владелец И.М. Маринушкин (Москва).
      На полевых испытаниях - 3 диплома III степени. На  выставках - 27 золотых медали, 36 призов, большая серебряная медаль и бронзовая медаль.

      Из отчета по XI выставке ЛГТО С.П. Миклашевского: "Превосходный, стандартный, отличного окраса и с прекрасным качеством псовины кобель. Хороша чисто кобелиного склада колодка: отличны линии черепной коробки с правильным переломом и обрезом. Чистая шея. Если быть придирчивым, то можно пожелать чуть более длинной шеи, несколько более длинного уха и более плотного его прилегания к щеке, а также большей изогнутости задних ног".

  

      7. "Сноб", род 13/VII 1926 г. от чемпиона "Тома" РКМОО 47612 Сукина и "Хэндсом-Норы".
      Заводчик В.Д. Всехсвятский. Владелец А.П. Агаджанов (Ленинград).
      На полевых испытаниях - диплом III степени. На выставках - 10 золотых. 5 больших серебряных и 2 малых серебряных медали и 8 призов.

      Из отчет по XI выставк